Две Монеты

ДВЕ МОНЕТЫ

У гнома, что стоял за барной стойкой, не было каких-то ярких отличительных черт, но если бы посетителей его заведения попросили дать краткое описание, то большинство из них обошлись бы одним словом – мерзкий. Каждая часть его тела, от седых беспорядочно взлохмаченных волос до маленьких узловатых пальцев, несла на себе едва уловимую печать Хаоса. Если по отдельности все они еще выглядели прилично, то в совокупности не оставляли сомнений в том, что от этого гнома не стоит ждать ничего хорошего.

- Деда, нам с друзьями, как обычно! – сказал абсолютно лысый гном, обращаясь к бармену, после чего шмыгнул вслед за эльфийкой и здоровенным орком в заднюю часть таверны.

Бармен проводил внука теплым взглядом, и, Кром свидетель, в этот момент он практически светился гордостью.

- Грым, а расскажи, как у тебя на родине празднуют Самогойн, – Зикмунт уселся на свой любимый пуфик и теперь его тянуло поговорить перед плотным обедом. – Я слышал, что у Зеленых – это очень почитаемый праздник.

- Верно. Крабожор один из самых главных праздников. Все бы вам, коротышки, глупыми словами его называть, – Грым Две Монеты ворчал, но друзья прекрасно знали, что орк очень любит рассказывать о традициях и праздниках своего народа, поэтому приготовились слушать. – Ночь в канун Крабожора - самое опасное время в году. Великие Болота и так смертельны для всех, кроме могучего племени гордых и храбрых орков, но даже самые сильные, умные и красивые не рискуют покидать стены Форта в эту ночь. А если и покидают, то они либо невероятно отважные, как я, например, либо очень тупые, как Морг Полклыка. Хотя, это совсем другая история. Так вот, Великое Зло пробуждается в эту ночь, поэтому Орки отправляются на праздник, чтобы… эмм… случайно не победить его. Ну, знаете, как это бывает, выпьем лишнего, кровь закипит, соберемся всем племенем и нам сам Зар не брат. А так вроде идти далеко, поэтому всем лень Зло побеждать. История эта произошла как раз в ночь Крабожора.

***

Грым праздновал уже неделю. Он стал воином. Историю о том, как это произошло, знало все племя, потому что халявную выпивку здесь уважали, а новоиспеченный воин каждому слушателю рассказывал ее заново, “вспоминая” все больше и больше подробностей. Ему повезло... хотя, нет, везет – это если ты найдешь золотую монету, убирая навоз, а его практически сам Зар дубиной треснул. Чудом уцелев после того, как банду разгромили соперники, Грым несколько дней отлеживался в джунглях, зализывая раны. Перспективы у него были темней, чем гномские норы. Орк, надо признаться, никогда этих нор не видел, но всегда думал, что там должно быть очень темно.

Надежды стать воином, а там глядишь и Вождем заделаться, таяли, как утренний туман, поэтому он уже собирался, как только восстановятся силы, достать припрятанное золотишко и рвануть через болота в сторону степей. Задача для одинокого путника практически не выполнимая, но покорно ждать смерти было еще невыносимей. Где-то глубоко внутри его продолжало грызть чувство вины за то, что он продолжает жить, хотя все его соратники погибли. Да и покидать родные места откровенно не хотелось.

Собственно, за такими безрадостными мыслями его и застали звуки, которые знакомы любому уважающему себя орку. Звуки боя. Совсем рядом кто-то кого-то убивал, при чем делал это со всей душой. Не меньше пары десятков схлестнулись, прикинул Грым. Терять было нечего, а значит ничто не мешало ему посмотреть, что к чему.

Когда наш герой добрался до места сражения, битва подходила к своему логическому завершению. Один из охотничьих отрядов племени попал в западню соседей – на ногах стоял только вожак охотников, Аргхад Железный Лоб, окруженный тремя врагами. К чести отряда, даже попав в засаду, бойцы смогли уничтожить большую часть нападавших, заплатив высокую цену кровью за билет в Костяной Шатер.

Подхватив с ближайшего трупа дубину, Грым молнией метнулся к ничего не подозревающим противникам. Отец, пусть он вечно пирует с Заром, всегда говорил, что внезапным ударом можно решить любой спор, а уж в этом он был мастером. Мощный удар дубины пришелся ровно под основание шлема, что-то сухо треснуло и тело орка тряпичной куклой отлетело в заросли. Секундной заминки, вызванной триумфальным появлением соплеменника, хватило, чтобы Аргхад прикончил еще одного, воткнув ему свой клинок прямо в разинутую пасть. Оставшийся в одиночестве агрессор взвесил шансы и пустился наутек. Глава охотников остановил уже готового броситься в погоню Грыма и взвесил в руке цепь.

- Порыбачим! – кровожадно прорычал гордый потомок болотных обезьян и метнул крюк. Грым неспешно замахнулся на встречу летящему обратно беглецу.

Возвращение в деревню произвело настоящий фурор. Во-первых, его посвятили в воины, а во-вторых, Аргхад назначил своей правой лапой, что превратило вчерашнего изгоя из числа безымянного молодняка в уважаемого члена общества. Грым Дубина - звучало гордо!

***

- Грым, подожди, - перебил рассказ друга гном. – Тебя же зовут Грым Две Монеты, а не Грым Дубина. Что-то ты совсем заврался.

- Пучок мышей в твой мерзкий рот! – огрызнулся прерванный орк. – Наберись терпения и дослушай историю, коротышка. Все шло хорошо, но за неделю до Крабожора главаря банды, что разгромил моих ребят и практически обрек меня на позорную смерть в джунглях, посвятили в воины. Как оказалось, все это время он страшно завидовал моей удаче, поэтому во время празднования его посвящения он обманом вынудил меня заключить с ним пари на две золотых монеты, что я не испугаюсь провести ночь во время праздника на болотах. Две монеты – мелочь, но иногда даже такой мелочи хватает, чтобы изменить множество жизней. А некоторые даже прервать.

***

Племя, как обычно, собиралось отправиться в Крепость Людоедов – отличный способ похвастаться молодняком, посмотреть на соседей и обсудить планы совместных набегов в предстоящем году. Аргхад подошел попрощаться с Грымом.

- Парень, в тебе есть все, что должно быть в настоящем орке, и, Зар свидетель, я готов прикрывать тебя своим щитом от любого врага, но в этот раз ты влип. Плохая ночь. Сила тебе там не поможет. Беги, а если пойдешь на болото, то сгинешь.

Аргхад дружески двинул молодому помощнику в челюсть, и пошел, больше не оборачиваясь. Что бы тот ни сделал, для командира он был потерян.

Грым сидел на одном из подвесных мостов и размышлял. Слова Железного Лба продолжали назойливо вертеться у него в голове. "Беги, а если пойдешь на болото, то сгинешь. Сила тебе не поможет..." - это разрушало все, во что он верил с самого рождения. Каждый орк четко понимал простую истину: сила – твой путь к успеху. Если у тебя чего-то нет, то надо стать сильней.

Форт затихал, последние отряды уходили, внутри осталось только двое: часовой и Грым Дубина. Тянуть дальше не имело смысла, пора было выдвигаться на болото. Закинув рюкзак с едой и выпивкой за плечо - праздник, как-никак - он твердой походкой направился к воротам.

- Ты это, если что, у частокола оставайся, – часовой замялся. – Я никому не скажу, а то Дядька Аргхад мне все ребра сломает.

- Спасибо, – Дубина улыбнулся. – Если не вернусь, Дядьке привет передавай.

До старого лагеря, что в былые времена служил форпостом, было два часа ходу. Как назло, густой туман, поднявшийся от топи, изменил привычные места. Грым, облазивший все вдоль и поперек еще в детстве, дважды сбивался с пути, а один раз чудом избежал падения в трясину, когда нахальная мухоловка попыталась затащить его на ужин в качестве главного блюда. Перемазанный с ног до головы грязью, злой и уставший, он не сразу обратил внимание на то, что уже несколько минут слышит задорное насвистывание. Неподалеку кто-то старательно выводил нехитрый мотивчик. Дубина замер и прислушался. Казалось, что мелодия весело танцует вокруг него, играя в салочки с вечерними звуками болота.

- Кто здесь? – крикнул Грым и прислушался. Свист стал приближаться. Буквально через пару минут орк различил пробивающийся между стволами деревьев неестественный красноватый свет.

- Два керна мне в спину! – воин проклял себя за глупость. - Накликал беду!

Но уже через несколько мгновений, когда глаза привыкли к свету, Дубина успокоился. Оказалось, к нему приближался старый орк, освещавший себе путь причудливым фонарем из тыквы.

- Внучок, ты заблудился, что ли? – старик приподнял фонарь повыше, близоруко щурясь в попытке разглядеть перемазанного грязью Грыма.

- Гуляю я… – старик выглядел безобидным, но по спине пробежал неприятный холодок.

- Внучок, может, проводишь меня? Дорога всегда короче, когда есть интересный попутчик. – Самопровозглашенный дед смешно пожевал губами и спросил. – А звать-то тебя как, внучок?

- Грым Дубина, – ответил орк и зачем-то добавил. – Правая лапа Аргхада, командира отряда охотников.

- Такой молодой и уже правая лапа? – кажется, старик насмехался над ним, но это абсолютно не раздражало. – А сколько врагов ты убил, лапа?

- Двоих, – Грым сперва решил приврать, но обманывать странного деда почему-то совсем не хотелось.

- Молодец, – похвалил старый хрыч то ли за честность, то ли за результат. – А я вот потерял кой-чего, времени у меня совсем мало осталось, а найти очень хочется. Подсобишь, охотник?

- Делать мне все равно нечего. Помогу, – рядом с дедом было спокойно. Грым даже забыл о нависшей над ним опасности.

- Вот, спасибо! Выручишь меня сильно, – Старик заковылял в сторону заброшенного ветряка, который уродливым силуэтом вырисовывался в тумане. – Здесь недалече.

Идти пришлось долго, Дубина был уверен, что давно перевалило за полночь. Фонарь из тыквы ровным кольцом света разгонял мрак, дед, который так и не представился, рассказывал какие-то старые сказки, Грыму оставалось только поддакивать в нужных местах. Неожиданно рассказ прервался на полуслове, а старикан замер.

- Кажись, пришли, – он как-то осунулся и сразу стал похож на старую побитую собаку. Дубина огляделся, испытывая священный трепет. Он стоял там, где мечтал оказаться каждый орк, но этого места попросту не могло существовать. Прошло слишком много времени, которое не знает жалости ни к живому, ни к мертвому, тем более в самом сердце болот. На огромном сухом участке суши, окруженном со всех сторон трясиной, лежали тысячи скелетов, сплетенных между собой в навеки застывшем танце войны. Торчали полусгнившие штандарты и порванные знамена, повсюду валялось древнее оружие и доспехи. В центре этого легендарного островка истории возвышался огромный курган, украшенный древним тотемом племени болотных орков. Поле битвы, где состоялось генеральное сражение времен объединения Первого Каганата. Дерзаг Каг вторгся в джунгли Ру-Аркха, намереваясь подчинить их обитателей. Именно здесь произошла битва, решившая судьбу болотных жителей – они проиграли.

- Там лежит Великий Шаман твоего народа, последний кто познал истинную суть тотемной магии, – казалось, дед смотрел куда-то в глубину веков, в его глазах отражались могучие воины, гордо развивающиеся флаги и сверкающие доспехи. – Армия Дерзага победила в той войне, а твои предки были уверены, что победили в этой битве. Какая ирония - болотники умерли, так и не познав поражения.

- Что здесь случилось? – Грым спросил еле слышно, буквально одними губами.

- Все погибшие стали одним большим жертвоприношением. Самым грандиозным из всех, что получали тотемные Боги. Их последний пир. В конце битвы на вершине того кургана остался только шаман Мраг-Зог и два его телохранителя. Он поднял чашу полную собственной крови, осушив ее одним глотком до дна, крикнул: ”Зар не получит ваших душ. Умершее на болотах – принадлежит топям!” Это оказались его последние слова, но они прозвучали. Скрепленное кровью и магией проклятье обрело силу, – старик тяжело вздохнул и заковылял в сторону могильника. – Мраг-Зог ошибался – орки должны были стать едины, таков узор на полотне судьбы, и не дело смертных его менять. Хочу почтить память всех, кто погиб в той битве. Поможешь найти старый кубок? Он где-то тут.

Грым Дубина смотрел, как старый орк, освещая останки фонарем, ищет чашу, изменившую судьбу стольких воинов. Он чувствовал, что происходящее крайне важно, но в действиях старика была обреченность. Будто он уже сотни раз обследовал здесь каждую пядь, каждый клочок земли, что отголоски проклятья старого шамана никогда не позволят ему завершить эти поиски. От нахлынувшего вдруг отчаяния Грым закричал, дикий рев из самых глубин его сущности рвался наружу. Наверное, ему следовало бы заплакать, потому что чувством, которое он испытывал, была жалость, но орки - не плачут! Гнев затуманил разум, наследник некогда гордых болотных племен уже не трепетал перед местом одного из самых великих сражений своего народа. Он видел лишь тлен, что удерживал души героев от заслуженной чести - вечно сражаться в рядах войска Зара. А потому начал двигаться. Искать. Рыться в груде костей. Раскидывть старые доспехи. Время стало вязким, практически осязаемым. Разум сжался до крохотного огонька, едва тлеющего на задворках сознания. Рука старика легла на плечо, выдергивая из подступающего безумия.

- Оставь, эту магию не победить силой и желанием, – Дубина непонимающе взглянул на древнего орка. – Мое время почти вышло.

- Кто ты? – Грым задал вопрос, хотя не сомневался уже, что знает ответ.

- Тот, кто пронзил сердце Мраг-Зога, тот, кто помог проклятью появится на свет. Я – его правый щит, хранитель последнего истинного шамана, Кхам-Сегай Кровавый Гранит.

Перед ним стояла легенда. Когда о приключениях и подвигах таких орков начинали рассказывать вокруг вечерних костров, все замолкали, чтобы не пропустить хорошо знакомые истории, наполняющие благоговением и восхищением сердца воинов.

- У меня есть немного еды и браги. Давай почтим память твоих братьев, – Дубина скинул заплечный мешок и начал спешно доставать свои скудные запасы. – Есть сыр, вяленное мясо, немного лепешек, бурдюк браги.

- Спасибо. Сочту за честь выпить с тобой... – Кровавый Гранит улыбался.

Два орка просидели до самого рассвета. Когда первые лучи света начали разгонять болотный туман, Кхам-Сегай посмотрел на Грыма кристально чистым взглядом, словно не было этих веселых посиделок, и сказал:

- Это тебе за питье, харчи и уважение, – В руку Дубины легло два потертых золотых ромбика. – Грым, отдай их.

Молодой орк тупо уставился на две старинные монеты на своей ладони ладони. Когда, всего несколько мгновений спустя, он поднял глаза, чтобы спросить у старика, о чем тот говорит, то не увидел ни Кхам-Сегая Кровавого Гранита, ни поля битвы, ни даже болота. Дубина сидел, прислонившись спиной к стене Болотного Форта.

- Эй, пьянь, ты мне денег должен! – сверху на Грыма смотрел виновник его злоключений. – Так и знал, что всю ночь у ворот просидишь.

- Пшел вон, гномоложец! Я только что вернулся, – Грым поднялся на ноги, его слегка покачивало, но чувствовал он себя при этом превосходно.

Сунув монеты в карман своих шаровар, он поплелся к воротам. Оставались сутки до того момента, когда племя вернется из Крепости Людоедов.

На следующий день был совет. Сломав челюсти самых разговорчивых в ходе обсуждения, орки пришли к выводу, что установить окончательный вердикт в споре проблематично. С одной стороны, дозорный Заром божился – Грым уходил ночью в болото и у стен его не было, но с другой стороны, утром Грыма обнаружили под стеной, а как он пришел - никто не видел. Сам путешественник хранил молчание, в драках не участвовал, да и в целом выглядел погруженным в себя. Возможно, на этом бы все и закончилось, но Дубина был уверен, что ему должны. Долги надо отдавать – кровью или деньгами.

Вечером после возвращения все племя отмечало возвращение. На самом деле, традиция появилась спонтанно. Когда праздника еще не существовало, а племена не уходили в Крепость, пережившие заветную ночь устроили грандиозную попойку. С тех пор так и повелось. Изрядно злоупотребив в компании охотников, Грым никак не мог успокоиться. Он победил. Ему должны были денег. Он собирался взыскать долги. В какой-то момент охотники заметили, как Дубина поднялся и твердой походкой ушел от костра. Видать, по нужде, подумали охотники. Никто не обратил внимания, что назад он так и не вернулся. А зря. Аргхад, скорее всего, смог бы его остановить.

После небольших расспросов удалось выяснить, что должник развлекается у центрального костра. Тем хуже для него. Торопиться абсолютно не хотелось, и приближаясь к месту, где все закончится, Грым задумчиво теребил в кармане две монеты, что оставил ему Кхам-Сегай. Мысли его были очень далеко: в заснеженных горах, в душных подземных тавернах коротышек, где шумный народец весело размахивает огромными кружками с пенными шапками, в легендарных пустынях, что таят несметные сокровища, погребенные в древних руинах. Первый раз за всю свою недолгую жизнь он чувствовал себя чужим дома. Подходя к своей цели, Грым уже знал, что должен сделать.

- Ты должен мне две монеты, – он окинул взглядом должника и сидящих вокруг него соратников. – Давай их сюда, я тороплюсь.

- Вали отсюда, торопыга, – Орк театрально сплюнул в сторону, чем вызвал восторженные смешки своих приспешников. – Не видишь, настоящие воины отдыхают!

- Смотри сюда, навоз гремлина! – ловким движением искусного фокусника Дубина извлек монеты, которые ему подарил старик на болоте. – Это я получил от великого Кхам-Сегая в самом сердце болота.

Шаман, который до этого безразлично сидел рядом с вождем, поднялся и кряхтя приблизился, чтобы рассмотреть золотые получше.

- Монеты настоящие, такие деньги не чеканились с момента объединения Каганата. Сейчас их уже нигде не достать, – Шаман продолжал задумчиво смотреть на артефакты.

- Подумаешь! Какая-то мелочь не может служить доказательством, – чувствуя, что вот-вот пари решится не в его пользу, заводился спорщик. – Сейчас Зар поможет установить истину!

Скорей всего, Грым смог бы уклониться от этого удара, если бы старый Шаман не стоял перед ним, но шаман все еще не мог оторвать взгляд от монет, и удар достиг своей цели. Удар пришелся аккурат в левое плечо. Разрубая плоть и кости, меч рассек не защищенное броней тело до самого живота, словно масло. Как глупо, только и успел подумать Дубина, проваливаясь в холодные объятия тьмы.

***

Зикмунт едва не поперхнулся пивом. Откашлявшись, он изумленно поднял глаза на зеленокожего собеседника.

- Убили? Тебя убили?

Орк кивнул.

***

Зар скучал. Зар изнывал от тоски. Ни одной крупной войны, ни одного серьезного побоища. Развлекаться интригами, как какая-нибудь Химера? Это было сложно и не интересно, а поэтому Богу Войны оставалось только скучать, придирчиво отбирая новобранцев в свое войско. Вот еще один пожаловал, неплохо его приложили.

...Тьма внезапно разжала свои цепкие когти. Вместо ощущения холода пришло приятное тепло. Грым открыл глаза и оцепенел от ужаса и восхищения. Он лежал перед огромной фигурой своего божества. Великолепной работы статуя словно бы буравила его взглядом. Но не успел орк как следует рассмотреть это восхитительное произведение искусства, как статуя моргнула и зычным голосом произнесла:

- Что уставился, мертвечина? Давай, развлеки меня рассказом о своем смертельном поединке. Пока я тут от скуки задницу просиживаю.

Особого выбора у Дубины не было, и он начал рассказывать. О своем споре, о приключениях на болоте, о последних мгновениях, когда его сердце еще билось.

- Кхам-Сегай славный рубака, жаль никак не навестит меня, после того раза. Зря его отпустил отсюда, – проревел Зар и оскалился. – Ладно, хоть чуток повеселил. Давай, добро пожаловать в мои чертоги.

- Могучий Зар, позволь мне еще немного развлечь тебя, – Грым ухватился за слова Зара о том, что он отпустил Кхам-Сегая. – Давай сразимся в азартном поединке!

- Ты сразишься со мной? – Бог Войны, не сдерживаясь, засмеялся, сотрясая стены огромного зала. – Дубиной, мечом или голыми руками меня сражать будешь?

- Удачей! Сыграем на мою жизнь в кости. Если я возьму верх, то ты отпустишь меня назад…

- Что я получу за свою победу? – Зар серьезно посмотрел на орка. – У тебя ничего нет, кроме души, которая и так уже по праву принадлежит мне.

Грым разжал кулак, в котором все еще сжимал подарок с болот.

- Я отдам тебе монеты, подаренные Кхам-Сегаем. Совсем недавно они уже стоили мне жизни, пусть такой ее цена останется и на этот раз.

- Кхм, забавно. Удачей я еще не сражался. Хорошо, да будет так.

Бог Войны плавным движением завсегдатая игорных домов извлек из небытия два стакана с кубиками: большой для себя и обычный для Дубины.

- Один бросок! у кого выпадет больше – победитель! – Зар принялся трясти свой стакан. – Ты первый.

Грым несколько раз встряхнул кости и с силой ударил своей чашкой об пол, выпуская таким образом волнение, что удерживал внутри себя. Зар ухмыльнулся, расценив это по-своему.

- Не тяни! – рыкнуло божество. – Показывай.

Дубина, повинуясь требованию, показал результат: два-один. Добро пожаловать в загробную жизнь, подумал орк.

- Хех, сегодня не твой день, парень, – Зар азартно крутанул в руке огромный стакан и с силой припечатал его к земле. Не выдержав силы божественного удара, емкость разлетелась мелкими осколками, а Покровитель Войны, не ожидавшей в этой схватке такой подлости от своего “оружия”, не успел остановить могучую лапищу и припечатал одну из костей к полу, размолов ее в пыль. Вторая, уцелевшая после удара, демонстрировала две точки.

- Броски сделаны! – Грым ликовал. – Я могу идти?

- Хорошо, я тебя отпускаю, – Зар не выглядел расстроенным. – В следующий раз отыграюсь.

Новоявленный победитель спора бесновался над поверженным противником. Шаман, присев около трупа, смотрел на ладонь, где еще несколько секунд назад лежали старинные монеты, бесследно пропавшие после смерти Грыма. Орки шумели и приветствовали победителя. Только небольшая группа охотников, подтянувшаяся на крики, угрюмо стояла с краю. Первым все заметил старый шаман, но лицо его оставалось бесстрастным. Два золотых ромбика материализовались на ладони покойника. Судорога прошла по телу Дубины, ужасающая рана начала затягиваться на глазах. Несколько мгновений, и могучая грудь вновь сделала первый вдох.

Возвращение в мир живых было таким же неприятным, как путешествие во дворец Зара, но радость от первого глотка воздуха, от знакомых запахов Болотного Форта наполнила душу Грыма непередаваемой эйфорией. Тело буквально разрывалось изнутри от рвущейся наружу силы. Покровитель Войны никогда не церемонился, совершая редкие чудеса, не связанные с уничтожением. Дубина не спеша приблизился к своему убийце, наслаждаясь зарождающимся животным ужасом в его глазах. С каждым шагом, что он делал, гул и крики в лагере затихали. Племя буквально затаило дыхание перед лицом свершившегося чуда. 

- Передавай привет Зару! – прорычал Грым, вырывая голову вместе с куском позвоночника из туловища своего противника. Первыми нарушили затянувшуюся тишину охотники, буквально через несколько мгновений все племя поддержало их ликование. Частица силы Бога Орков, вернувшая Грыма к жизни, стремительно улетучивалась. Его тело возвращалось к обычному состоянию, теперь казавшееся немощностью.

***

- Ну ни винта ж себе... - ошарашенно прошептал Зикмунт и потянулся к кувшину, на дне которого еще оставалось немного эля. - А что было дальше?

Орк пожал плечами.

***

Взяв в руки кошелек, Грым задумчиво взвесил его на ладони. Он уже решил, что отправится странствовать, а деньги в дороге не помешают. Но взял он лишь две монеты,  и бросил кошель на грудь мертвеца. Все, больше здесь у него не осталось долгов. Разве что попрощаться с боевые друзьями, навестить Аргхада и зайти к кузнецу.

Проводить своего уже бывшего помощника в путешествие пришел только Железный Лоб. Когда они уже остановились практически на границе земель, принадлежавших племенам Болотного Форта, чтобы попрощаться, он все-таки спросил.

- Две монеты? – командир охотников пожал плечами. – Ты был в своем праве взять все. Почему только две монеты?

- Не люблю долги и тех, кто их не возвращает, – Грым сидел, прислонившись к дереву спиной и закрыв глаза. В ухе у него висела серьга, которую ему изготовил кузнец - две старинные монеты.

- Если решишь вернуться, в моем отряде всегда найдется для тебя место, Грым Две Монеты, – Аргхад хлопнул друга по плечу и ушел обратно в Форт. Надо было двигаться дальше, но Грым продолжал сидеть, собираясь с силами изменить жизнь.

***

- Вот, значит, в чем все дело, - Зикмунт ударил кулаком по столу. - А я-то не верил всем этим историям о тебе! Мол, Грыма уже несколько раз убивали, но он снова и снова возвращался к жизни...

Две Монеты широко зевнул, продемонстрировав внушительные желтые клыки.

- Мне пока везет, - сказал он и нахмурился. - Но любое везение рано или поздно заканчивается.

- Сколько? - спросил Зикмунт, хитро улыбнувшись.

- Что?

- Сколько раз тебе удавалось обыграть в кости Бога Войны?

- Не так уж и много. Он предпочитает честную игру. Думаю, ему самому уже интересно, как долго это продлится.

- Потрясающе! - выдохнул Зикмунт и щелкнул пальцами. - Закажем еще?

- Пожалуй, - согласился орк. - В глотке пересохло от болтовни.

- Деда! - гаркнул уже изрядно захмелевший гном. - Повтори нам!

Гном за барной стойкой мерзко оскалился. Он не упустил ни единого слова. Он не забыл ни единого поворота сюжета в невероятной истории молодого орка. И он знал, кого эта история сможет заинтересовать.